Тёмные плясуньи - Страница 10

Интересно: Лиам - дворянин?

И вцепилась зубами в губу, чтобы не расхохотаться над собой!

Как посмеялся один тип в телевизоре: главная мечта любой девушки - похудеть и выйти замуж!.. А ведь… Она уже похудела, но… Пользуясь тем, что в карете полутемно, Ирина легонько покачала головой. Нет. Для начала она здесь попривыкнет, обустроится, получит какое-никакое образование, а потом уж будет осматриваться… матримониально!

Ну не привыкла она жить без опоры на что-то существенное! А ведь её здешняя жизнь, хоть и суток не прошло, пока - сплошное хождение по хрупкому льду. И неизвестно ещё, какая глубина под ним!

Ирина облизала губы и улыбнулась. Возбуждение от великого открытия не прошло, но она старалась успокоить себя до делового настроя! Да, она постоит там, где скажут. Потопчет ногами по полу так, как ей велят. И даже руками поводит! Но сделает всё, чтобы у неё хоть что-то за душой было! И в следующий раз прийти не откажется! Бегает же Фрида на такие подработки? А она, судя по всему, работает прислугой в богатом доме. В конце концов, и в мире Ирины студенты часто подрабатывают, чтобы быть независимыми от родителей.

А потом поймала себя на мысли, что, в сущности, повторяет слова отца и бабушки. Это они крепко вбили в её голову правило - сначала образование и крепкое дело на руках, а потом уж можно и о семье подумать. Правда, сами этому же правилу изменили, едва на горизонте нарисовался Игорёша. А может, и не изменили?.. Может, для них Игорёша и оказался самой главной опорой для Ирины - в их глазах? Намерения-то у него, что называется, и в самом деле были серьёзными. Ой, как интересно, что там, в её мире, делает Лирейн!..

Карету вдруг хорошенько тряхнуло, а потом она и вовсе остановилась. Послышались какие-то недовольные крики издалека, а потом совсем близко откликнулись (кучер, что ли?):

- Танцы везу!

Ирина чуть не фыркнула. Полное впечатление, что дискотеку не начинали только из-за опаздывающих танцовщиц… А потом до неё дошла ещё одна нехитрая мысль: Лирейн - с таким телом! - танцевать не умеет? Она и правда только стояла на месте? Притоптывала ногами, да руками разводила по сторонам? Или здешние танцы очень сложные? Жаль, времени спросить не осталось. Сообразила она про это раньше - хоть Фрида бы объяснила, в чём дело.

Тем временем музыканты заторопились выйти из кареты и помогли спуститься танцовщицам, что успокоило Ирину: она побаивалась, что им наплевать на девушек.

Пока суд да дело, она с любопытством огляделась. Они стояли на мощёной площадке перед трёхэтажным… замком? Таким мрачным и каким-то осевшим казалось это сумрачное здание - особенно в бегучем свете настенных факелов… Лошади минуту спустя увезли карету. Оглянувшись, Ирина обнаружила, что вокруг каменный двор - без единого намёка на сад или клумбы. Благо что насупленная Фрида стояла рядом, Ирина вполголоса спросила:

- Что значит Гнездо Коршуна?

- Коршун - это чёрный маг, которого наказали за использование запрещённых приёмов в некромантии, - огрызнулась та, а потом помолчала и удивлённо добавила: - Да ты и правда головой здоровски так треснулась, если такого страха не помнишь!

- Что есть - то есть, - философски отозвалась Ирина, но, помня, что основные привычки просто так не уходят - даже по причине удара по голове, тут же спросила: - А он богатый? Нам хорошо заплатят?

- Любимый вопрос нашей Лирейн, - к её радости, ехидно ответила танцовщица. - Да успокойся наконец - денежка будет крупная!

- Девочки, идите ко мне, - скомандовал Лиам.

Ирина ожидала, что Фрида воспротивится его приказу, но девочка, напротив, чуть не бегом помчалась к нему. Пришлось поторопиться следом, чтобы не пропустить объяснений. Если они будут. Но Лиам молча прожестикулировал над Фридой и вокруг неё, а потом перешёл к Ирине. Пока он махал руками над нею, девушка почувствовала лишь какие-то волны, словно её обвеивал сквозняк, но сочла, что это двигается ночной воздух от его рук. А потом Лиам отступил от танцовщиц и внимательно осмотрел их.

- Я понимаю вашу тревогу, но это самое сильное заклинание из всех, что я знаю. Буду надеяться, что теперь никто не захочет подойти к вам с плохими намерениями.

И опять Ирина ожидала услышать от язвительной девчонки какую-то колкость, но Фрида только кивнула:

- Спасибо, Лиам.

Он пошёл к крыльцу, поднимаясь по широкой и длинной лестнице между колоннами, а Фрида - за ним. И, только Ирина ступила на первую ступеньку лестницы, как по спине морозом продрало! Её сейчас выставят на какую-то площадку, типа сцены, и заставят стоять перед зрителями… Ой, мама… Заставят стоять и тупо водить руками под пристальными взглядами почтенной, судя по размерам дворца или замка, публики!

Она чуть не упала, потому что колени мигом ослабели. У-ужас!! Зачем?! Зачем она согласилась идти с Лиамом?!

К высокой и солидной двери они прошагали мимо двух здоровенных детин в длинных кафтанах и в длинных сапогах - наверное, стража? Ведь на широком ремне каждого из них замер сбоку узкий длинный клинок, кажется, меча… Очутились в ярко освещённом зале, в котором стояли такие же высоченные типы. Ирина, поспешно поправив маску на лице, с обмиранием и даже дрожью ожидала, что стражники отпустят скабрезную шуточку-другую насчёт двух девушек, но - то ли заклинания Лиама сработали, то ли стражники были предупреждены, но все они промолчали, и даже взгляды их долго не задерживались на гостьях, сопровождаемых музыкантами.

А потом Лиам уверенно, словно уже не раз здесь бывал, повёл всех какими-то запутанными коридорами и вышел к какому-то высокомерному старику (швейцар или дворецкий?), который дальше повёл всех сам. Наконец они вышли в небольшой круглый зал, где преобладали тёмно-красные цвета, и Ирина с недоумением поняла, что узкое возвышение предназначается для музыкантов, а вот круглая площадка - в полном распоряжении Фриды и её. А когда хорошенько огляделась, стараясь делать это скрытно, то заметила, что танцевать они, кажется, будут лишь для одного зрителя. Зал, словно кулисами, был окружён такими же тёмно-красными портьерами, и того же цвета кресло разглядеть сразу было сложно. Но, пока танцовщицы обживались на предложенной площадке, пока музыканты тихонько пробовали на звук свои инструменты, портьеры колыхнулись, и двое под руки ввели в зал и посадили в кресло чёрную, плохо различимую фигуру. Так бережно посадили, что стало понятно, как трудно ему двигаться.